Море лижет взлетно-посадочную полосу аэропорта Ларнаки.
«Море — это большая собака,» — говорю я, придерживаясь взгляда Дали. «Море — это большой дракон,» — говорит Серяков, придерживаясь самого себя. Море — это большой, красивый и ласковый зверь.
Мы наведываемся к нему каждый день, на второй ходим босиком по его берегу. В последний при свете мобильных телефонов выкапываем из песка сувенир для моего лучшего друга.
По вечерам на море приходят посмотреть кошки. Толстые разноцветные киприотские кошки заигрывают с прохожими на улицах, тонкоголосо, нагло и когтелапо клянчат еду у посетителей кафе, сбиваются в прайды. На второй день мы начинаем мяукать, на третий у нас отрастают хвосты, и нас прикармливают в ресторане «Stray Cats». На седьмой день мы должны были превратиться совсем, но мой лучший друг написал: «К черту кошек. Я вас жду.»
Дорогой господи, мы сидели подолгу на открытых террасах, в феврале, и у нас не мерзли руки. Дорогой господи, там перед зданием администрации района один мужик ебет другого автозаправочным шлангом по случаю весеннего карнавала. Дорогой господи, там действительно красивые церкви, но я не знаю в какой из них Ричард Львиное Сердце венчался, и была ли суженая его Бернадетт всё же Наваррской или Неополитанской.И, конечно, там легкие яркие звезды.
Дорогой господи, мы сидели подолгу на открытых террасах, в феврале, и у нас не мерзли руки. Там созрели лимоны и мандарины, и, конечно, мы их воровали. Мы проспали все завтраки, кроме последнего, мы закормили меня коктейльной клубникой и засахаренными вишенками, мы открыли для себя узо и знаем секрет приготовления креветок в соусе из самбуки, мы наконец-то не торопились никуда и читали, лежа друг на друге. Мы были очень красивы.
И было здорово, господи.